Псоглавцы - Страница 95

— Отдал бы. Сначала шантажом всё равно вынудил бы заплатить, а потом отдал. Но это — следующий акт пьесы.

— Как он всё это продумал?! — с тоской воскликнул Кирилл.

— Он ничего не продумывал. Он так живёт. Это не индивидуальный разум, а система отношений, которая Дергачёву абсолютно органична. Разве мастер айкидо продумывает в бою каждое движение своего тела? Нет. Он рефлекторно действует в системе освоенной кинетики. Аналогия, думаю, понятна.

— А Гугер с Валерием?..

Роман Артурович помолчал.

— Вот это — самое ужасное, — согласился он. — Ваши товарищи долго обсуждали, приносить вас в жертву или нет. Да, они отдали Дергачёву пистолет, но ещё не утвердились в решении послать вас на котлован к убийце. Они спорили до крика. Вы знаете суть этих споров, аргументы звучали не впервые. Вашим товарищам очень нужно было поговорить с вами ещё раз. Хотите послушать эту достоевщину?

— Не хочу. Вы мне вкратце перескажите.

— Если вкратце, то звучали две темы. Первая — выплата за автобус. На каждого из троих участников выплаты приходился бы долг примерно в семьсот тысяч. Это неподъёмная сумма. Но вас всех заставили бы изыскать её: через приставов или коллекторов, через продажу жилья. Выплата сломала бы судьбу и Валерию, и Денису.

— Прощай квартира в Москве, — подтвердил Кирилл.

— А вторая тема — во всём этом виноваты вы один, Кирилл. Потому вполне справедливо отдать вас на заклание и спасти свою судьбу.

— Они мне уже говорили, что это я во всём виноват.

— Я знаю. Я прослушивал записи с телефонов. Но таких оценок я не разделяю. Ваши товарищи представили социокультурную проблему как этическую. Но это не лукавство и не ошибка. Таковы императивы.

— Не понял.

— Ситуацию можно уподобить Римской империи. Есть Рим, есть варвары. На варваров законы Рима не распространяются. Кто посмеет это сделать — тот предатель. Он оскорбил Рим, уравняв варваров с римлянами. И вы это сделали, Кирилл. Вы наделили девушку-варварку правами римлянки. Вас надо наказать. Наказать за социокультурный проступок как за этическое преступление.

— Слишком сложные соображения, Роман Артурович…

— Никаких соображений нет, Кирилл. Есть архетипы культуры. Есть подчинение программе. Своим товарищам вы стали чужаком. И к вашей гибели они отнеслись так же, как к гибели чужака Годовалова.

— Когда я им стал чужаком? — закричал Кирилл. — Ругались — да, ну и что? Я же собрался уезжать! Я не собирался забирать Лизу с собой, вообще ничего не собирался делать!

— Друзья-римляне ждали вас на решающий суд. А вместо суда они увидели, что вы убегаете от них с девушкой-варваркой. Ну и…

— И что?

— И включилась программа. За вами погнались уже псоглавцы.

39

Надо было ждать утра, когда действие снотворного закончится, а Лиза, Гугер и Валерий проснутся. Роман Артурович предложил Кириллу ужин: овсяные хлопья, залитые молоком. Кирилл не стал отказываться. А Роман Артурович предпочёл энергетик.

— Ерунда все эти энергетики, — сказал он, разглядывая банку Burn, — но лучше ерунда, чем ничего. Не хотите прогуляться, Кирилл?

Кирилл согласился.

Прожекторы на углах усадьбы освещали дорогу, а небо оставалось ясным и тёмным. Карусель зодиака повернулась так, что огромный Лев, изогнувшись, будто перепрыгивал через храм на взгорье. Кирилл и Роман Артурович неспешно шагали по белым песчаным колеям.

— Я старше вас почти вдвое, Кирилл, — говорил Роман Артурович, — и моё детство пришлось на время Советского Союза. Тогда я думал, что к моим зрелым годам люди уже построят на Луне какой-нибудь город. А человечество, похоже, утратило интерес к космосу. Может, это и правильно. Нам ещё рано во вселенную.

Кирилл, прищурившись, посмотрел в небо. Звёзды показались ему габаритными огнями на невидимых громадах созвездий.

— В то время действительно многие мальчишки хотели стать космонавтами. А мне всегда это было непонятно. Ведь космонавты не летают к звёздам, не открывают иные миры. Их открывают астрономы, которые не покидают планету. И сейчас я благодарен своей профессии за такую возможность.

— Вы же не астроном, — хмыкнул Кирилл.

— А я говорю не про инопланетян.

Эта лирика показалась Кириллу подозрительной. Кто он вообще, этот Роман Артурович? То ли доктор наук, то ли спецназовец.

— А кто вы по профессии? Сотрудник фонда — не профессия.

— Конечно, это просто должность. Специалист по информационным технологиям — образование. А вот профессия… Названия у неё нет. Мы пользуемся жаргонным словом дэнжеролог. От английского «danger» — «опасность». Это не в смысле героя боевика, а в смысле таблички-предупреждения: осторожно.

Осторожно! — сам себе сказал Кирилл.

— От чего вы предостерегаете?

Роман Артурович задумчиво улыбнулся:

— Интересно, а как Даниил Львович вам это объяснял?

— Он чего-то намутил. Типа как есть артефакты культуры, которые влияют на жизнь общества, и ваш Фонд изучает эти влияния.

Роман Артурович рассмеялся:

— Н-да, Лурия умеет сказать главное, не сказав ничего. В общем, Кирилл, есть артефакты культуры, которые несут людям опасность. Мы отыскиваем такие артефакты, определяем принцип опасности, выясняем механизм действия и решаем, как сохранить артефакт, сделав его безопасным.

— Например? — тотчас спросил Кирилл.

— Корректнее всего приводить примеры из литературы. Скажем, у Толкина — Кольцо Всевластья, которое на горе Ородруин выковал волшебник Саурон. Механизм действия Кольца — выполнять желания владельца. Опасность в том, что Кольцо подчиняет себе владельца и развоплощает его. Способ нейтрализации — не надевать кольцо.